Р.Г. Дана
Два года на палубе

Новое судно и новые люди

Вторник, 8 сентября. Первый день моей новой службы. Матросская жизнь — это везде матросская жизнь...

МРАЧНЫЕ ПРЕДВЕСТИЯ

Я все время поджидал удобного случая сбегать з куб­рик, чтобы надеть теплую куртку и зюйдвестку; однако, когда мы спустились на палубу, оказалось, что восемь скля­нок уже пробило и другая вахта уже внизу, так что нам предстоит два часа «собаки», да еще множество работы. Ветер перешел в устойчивый шторм от зюйд-веста, но мы еще не спустились к югу, чтобы обогнуть Огненную Землю ка безопасном расстоянии с попутным ветром. Палуба была покрыта снегом, и непрерывно мело снежную крупу. Види­мо, мыс Горн намеревался приветить «Элерт» особо. И по­среди всего этого и еще до наступления темноты нам пред­стояло свернуть и снять лисели, после чего снова идти на­верх, чтобы убрать лисель-спирты на всех реях, а затем счойлать галсы, шкоты и фалы. Изрядная работа для четы-рех-пяти матросов, да еще во время шторма, когда ветер ед­ва не стряхивает тебя с рея, а снасти настолько заледенели, что я х почти невозможно согнуть. Я с полчаса висел на ноке фор-марса-рея, пытаясь свернуть и прихватить брам-лисель-га 1с и нижние фалы. Мы кончили уже затемно и немало обрадовались, когда пробило четыре склянки — сигнал для нас ".'пуститься на два часа в кубрик, где каждый получил кружку горячего чая с хлебом и холодным мясом и, самое главное, смог переодеться в теплую, сухую одежду, подхо­дящую, для такой погоды, взамен нашей летней, которая насквозь промокла и заледенела.

Эта неожиданная перемена погоды, к которой мы оказа­лись столь малоподготовленными, для меня была особенно неприятной оттого, что я уже несколько дней испыты­вал легкую зубную боль, а работа на холоде под проливным дождем вряд ли была лучшим лекарством. Вскоре боль усилилась и распространилась по всему лицу, так что еще до окончания вахты я пошел к старшему помощнику, за­ведовавшему «медицинским сундуком», чтобы получить хоть какое-нибудь лекарство. Однако ящик этот выглядел так, как ему полагалось выглядеть в конце долгого рейса, и в нем не нашлось ничего подходящего, кроме нескольких капель настойки опиума, которая хранилась на крайний случай. Посему оставалось лишь набраться терпения, насколько хватит сил.

Когда пробило восемь склянок и мы снова вышли на палубу, снег уже прекратился и кое-где виднелись звезды, хотя облака были еще черными и по-прежнему штормило. Незадолго до полуночи я полез наверх и спустил крюйс-бом-брам-рей, проявив при этом немалую ловкость, чем заслужил похвалу старшего помощника, который выразил­ся, что все сделано так, «как и полагается быть на порядоч­ном судне». Следующие четыре часа на подвахте не при­несли мне облегчения, и от зубной боли я не мог ни на мину­ту заснуть. В четыре часа пришлось снова заступать на вахту, хотя настроение у меня было подавленное, и я страхом думал о предстоящей непосильной работе в тече­ние всего дня. Непогоду и тяжкий матросский труд можи¹ переносить, если только у вас есть достаточный запас боле­сти и здоровья. Ничто в подобных обстоятельствах не че­ствует хуже, чем физическая боль и недосыпание. Впро­чем, работа не оставляла времени для размышлений, вче­рашний шторм, встреченные нами несколько дней шпал огромные волны, необходимость спуститься на десять гра­дусов южнее — все это довело до сознания капитана, чи-впереди нас ждут испытания, отнюдь не пустячные. Былс приказано   спустить   брам-стеньги.   Соответственно   были убраны брам- и бом-брам-реи, а также и бом-утлегарь. Во: это сняли, связали вместе и закрепили на палубе около бар­каса. Снасти скружили в бухты и спустили вниз. И не биг. ни одного матроса, который не радовался бы, глядя, как ти­скается на палубу этот рангоут,— ведь пока эти рем на мачтах, при малейшем ослаблении ветра ставят брамсели, а когда налетает шквал со снегом, их надо спешно убирать, спуская реи и карабкаться вверх по обледенелым вамтау в   самые   зубы   шторма,   дующего   от   Южного   полюса. До чего необычно выглядело наше благородное судно без верхнего рангоута и той огромной массы парусов, которая всего лишь несколько дней назад покрывала его подобно облаку от клотиков и почти до воды, нависая далеко за бортами. Судно словно обнажилось по пояс, подобно борщ, приготовившемуся к схватке. Вид его вполне гармонировал с мрачным обликом всего окружающего — штормом, ветром и снегом на самом краю земли, где почти постоянно гос­подствует ночь.

Пятница, 1 июля. Мы почти вышли на широту мыса Горн и, поскольку нам предстояло пройти еще более сороки градусов на восток, легли на фордевинд, воспользовавшись западным штормовым ветром и держа курс на ост-тень-зюйд. Можно было рассчитывать, что мы достигнем Г'.'рна через семь — десять дней. Я не спал уже двое суток ч