Р.Г. Дана
Два года на палубе

Новое судно и новые люди

Вторник, 8 сентября. Первый день моей новой службы. Матросская жизнь — это везде матросская жизнь...

САН-ФРАНЦИСКО

Когда не надо было заготовлять дрова или воду или отравляться по реке в миссию, мы прекрасно проводили время на судне, стоявшем в кабельтове от берега, который защищал нас от зюйд-остов. Из-за непрестанных дождей .стоки трюмов накрыли брезентом, а вся команда целыми днями сидела в твиндеках, занимаясь щипаньем пеньки, которой набралось столько, что ее хватило бы проконопа­тить все судно от киля до клотика. Потом мы сплели полный набор сезней для обратного плавания, два штуртроса из сыромятной кожи, наготовили великое множество всего, что только можно сделать в твиндеке. Была уже середина зимы, и здесь, в высоких широтах, ночи стали очень долгими, так что нас не поднимали раньше семи, и в пять часов вечера давали ужин и прекращали судовые работы. Это оставляло нам почти три часа свободного вре­мени до восьми склянок, когда заступала вахта.

Мы были на побережье уже около года, и пришло время подумать о возвращении домой. Предвидя, что в ближайшие два-три месяца у нас вряд ли будет много свободного вре­мени, мы рассматривали наши теперешние благоприятные обстоятельства как прекрасную возможность заняться свои­ми делами и потому все вечера проводили за шитьем и по­чинкой одежды, предназначавшейся прежде всего для плавания вокруг мыса Горн. Сразу после ужина, уборки котлов и «перекура» мы рассаживались по своим рундукам вокруг подвешенной на бимсе лампы и принимались каждый за свое — одни шили шляпы, другие — брюки, третьи     куртки и т. д. Те матросы, которые владели иглой недо­статочно хорошо, выделывали из травы декоративные пле­тенки для шляп тех, кто взамен шил им одежду. Несколько матросов устроили складчину, купили большой отрез сар­жи, сшили из нее брюки, куртки и пропитали их льняным маслом. Эта одежда была отложена специально до Горна. Я тоже соорудил из просмоленной парусины шляпу такой прочности, что на ней можно было сидеть, а также сшил пол­ный комплект фланелевого белья для холодной погоды. Те, у кого не было зюйдвесток, позаботились обзавестись ими, а некоторые даже подбивали свои просмоленные штаны и куртки фланелью. Все трудились как пчелы, ибо каждый знал, что скоро мы пойдем на юг, и тогда у нас уже не бу­дет свободных вечеров.

Пятница, 25 декабря. Праздник Рождества. Целый день шел дождь, шкур мы не привозили, и капитан дал нам сво­бодный день (первый, если не считать воскресений, после выхода из Бостона), а также велел приготовить пудинг с изюмом к обеду.

Воскресенье, 27 декабря. Мы закончили все дела и, по­скольку было воскресенье, снялись с якоря и вышли в море, салютовав пресидио, откуда ответили нам. На борту «Элерта» был комендант пресидио дон Гваделупе Валлехо, пользовав­шийся по всей Калифорнии, несмотря на свою молодость, большим уважением американцев и англичан. Он недурно говорил   по-английски,   и   соотечественники   подозревал.¹! его в чрезмерно благосклонном отношении к иностранцам. Мы выходили из великолепной бухты Сан-Франциско с легким ветром, подгоняемые отливом со скоростью четы-рех-пяти узлов. День был отменный — впервые за целым месяц светило яркое солнце. Мы прошли под высоким уте­сом,   на  котором  стоит  пресидио,   и  вышли   на   простчр бухты, откуда можно было хорошо рассмотреть заливчики и поросшие превосходными лесами острова, а также усьи небольших рек. Если когда-нибудь Калифорнии суждено превратиться в процветающий край, эта бухта, несомненмо, внесет свой вклад в его благополучие. Обилие лесов и в-и. необычное  плодородие  почвы,  почти  идеальный   климат, очень удобная для мореплавателей бухта (с лучшими якор­ными стоянками на всем западном побережье Америки) - -все эти достоинства подчеркивают исключительное значе­ние края.

Отлив прекратился, и мы стали на якорь неподалеку от входа в бухту, под склоном великолепного высокого хол­ма, на котором паслись многочисленные стада оленей. Жи­вотные останавливались на мгновение, чтобы посмотреть в нашу сторону, но тут же бросались прочь, напуганные шу­мом, который мы нарочно производили, чтобы полюбо­ваться изяществом их движений.

В полночь с наступлением прилива мы снялись с якоря и вышли из бухты. Впервые за много недель небосвод свер­кал яркими звездами. Мы неторопливо шли, подгоняемые легким северным ветром, который дует здесь с регуляр­ностью пассата, и в понедельник после полудня перед нами открылся мыс Ано-Нуэво — северная оконечность мон-терейской бухты. При входе в бухту мы окликнули бриг «Диану» с Сандвичевых островов, шедший из Ситки. Он по­дошел к мысу одновременно с нами, но якорной стоянки до­стиг чуть ли не на два часа позже. Мы отдали якорь во вторник утром, в десять часов.